Нани Брегвадзе: «У меня всегда было обостренное чувство прекрасного»

Узнав, что она стала обладательницей специальной награды ELLO! «Икона стиля», Нани Брегвадзе смущенно произносит:

Я очень, очень благодарна всем.

Это ее обычная реакция — принимать все с благодарностью, а не как нечто само собой разумеющееся. И в этом, наверное, кроется секрет ее творческого долголетия и женского обаяния.

Сколько Нани себя помнит, она пела. Для нее это было абсолютно органично: пели ее прабабушка, бабушка, мама и тети, одна из которых была известной исполнительницей романсов. О карьере профессиональной певицы Нани не задумывалась. Она закончила консерваторию по классу форте­пиано и могла бы стать пианисткой, если бы желание петь не победило. С ансамблем «Орэра», прогремевшим на весь Советский Союз, певица объездила полмира. Но широкую известность, любовь и признание пуб­лики Брегвадзе снискала как исполнительница русских и грузинских романсов.

У нее уникальный тембр, который не спутаешь ни с каким другим, и пронзитель­­но-искренняя манера исполнения. А сколько слез пролито под «Снегопад», сколько воспо­минаний всколыхнул он в женских сердцах, сколько просьб было отправлено во Все­ленную!

На выступлении в Метехском замке — древней цитадели и резиденции грузинских царей, 1978 год

Сегодня Нани Брегвадзе живет между Тбилиси и Москвой. Она часто дает концерты в городах России вместе со своими «любимыми девочками»: дочь Екатерина Мамаладзе и внучка Наталья Кутателадзе унаследовали от нее любовь к пению, но идут каждая своей дорогой, пробуя себя в разных жанрах и проектах. А Нани для них как путеводная звезда, которая светит всегда, не давая сбиться с пути.

«Любимые девочки» Нани Брегвадзе: дочь Екатерина (Эка) и внучка Наталья

Мы встретились в квартире певицы в Москве на следующий день после ее возвращения из Тюмени. Одетая в шелковую «леопардовую» блузу и черные брюки, с безупречным макияжем, она выглядит так, что хочется невольно выпрямить спину и спрятать куда-нибудь свои руки со сделанным наспех маникюром.

Нани Георгиевна, как бы вы определили свой стиль?

Стиль — это мое второе «я». Знаете, что самое главное? Следовать не моде, а интуиции. Бывает так, что и нравится вещь, и сидит хорошо, надеваешь ее, а внутренний голос шепчет: «Не твое». Проверяется это лучше всего на концертных нарядах. Сцена не терпит фальши. (Улыбается.)

Нани Брегвадзе в съемке HELLO!
(Костюм, Giorgio Armani; колье, кольцо, Bvlgari; серьги, белое золото, бриллианты, оникс, Gocce, de Grisogono)

В детстве и юности кто был для вас образцом для подражания?

Наверное, их было много, сложно выделить кого-то. В Грузии женщины всегда хорошо одевались, даже в трудные времена. Я вспоминаю сейчас, как мама и мои тети по отцовской линии по воскресеньям водили меня в оперу. Каждую неделю мне шили новое платье! Одно из них — шелковое с воланами, густого винного цвета, помню до сих пор. А еще красивые туфельки, к которым всегда прилагались подходящие носочки — их присылал нам папа из Турции и Ирана, где он работал после войны. Я вообще очень многое помню из детства. Как мама водила меня в детский сад, какие завязывала бантики… Есть одна фотография: я стою на стуле, а мама рядом обнимает меня. И мне очень нравилось, как у меня там бант за­вязан. Я приносила ей это фото и говорила: «Вот так сделай, вот так».

Маленькая Нани с родителями и двоюродной сестрой Лейлой

Так вы с юных лет были перфекционисткой!

Я бы сказала, что у меня всегда было обостренное чувство прекрасного. Я считаю, что детей надо баловать именно в этом смысле: они должны быть окружены не только любовью, но и красотой в самом широком смысле. Это формирует вкус, чувство меры и отношение к жизни.

В вашем гардеробе есть знаковые вещи, с которыми вы никогда не расстанетесь?

Наверное, нет. Я легко расстаюсь с вещами, в том числе с концертными костюмами, если они уже неактуальны. Но есть одно платье, которое храню всю жизнь. Его мне подарил в 70-х годах прошлого века король Марокко Хасан II. Мы были на гастролях с ансамблем «Орэра». После концерта он пригласил нас в гости и вручил подарки. Роберту Бардзимашвили (руководитель ансамб­ля. — Ред.) — золотой кинжал, инкрустированный драгоценными камнями, остальным мальчикам — серебряные, а мне достался какой-то сверток. Было ужасно любопытно, что же там внутри. Открыть при всех я не решилась, но на ощупь поняла, что ткань. А когда развернула — Бог мой, это было расшитое золотыми нитями платье для гарема!

Ансамбль «Орэра», признанный лучшим музыкальным коллективом Грузии XX века, был организован в 1958 году, по удивительному совпадению тогда же, что и легендарные The Beatles. В его состав вошли необычайно одаренные музыканты, соединившие в своем творчестве традиции грузинского песнопения и современной поп-музыки. В 1964-м к «Орэра» присоединилась выпускница Тбилисской консерватории Нани Брег­вад­зе, выступавшая с ним до 1980-го. В 1971 году Нани Брегвадзе дебютировала в кино, снявшись в фильме Тенгиза Абу­лад­зе «Ожерелье для моей любимой» (внизу)

Вы были единственной девушкой в гастролирующем ансамбле, состоящем из 11 мужчин. Для Грузии это невероятная история. Как вам родители позволили?

Ой, и не говорите! В «Орэра» меня пригласили в 1964 году, до этого я выступала с ансамблем Политехнического института. И вот когда встал вопрос о моем выходе на профессиональную сцену, мама собрала семейный совет, который вынес решение: «Пусть идет и выступает. Ничего страшного в этом нет». Мама моя была очень строгая. Она мне давала свободу и не боялась. Знаете почему? Потому что всех моих друзей и знакомых приглашали в дом. К нам, как в салон, приходили потрясающе интересные люди, образованные, веселые. Могли позвонить в дверь в два часа ночи! Она встречала, накрывала на стол, я садилась за рояль, и мы пели до утра, тихо так, камерно… Дом был и остается местом моей силы и радости.

Когда вы на месяц уезжали в гастрольный тур…

Какой «на месяц»?! Мы по три месяца могли быть в туре по Дальнему Востоку! Гастроли всегда были испытанием для меня и моей семьи. А когда вышла замуж, вопрос встал ребром: или-или. Сколько можно рассказывать эту историю? В итоге мой брак распался. Наверное, он был обречен, потому что муж и жена не должны расставаться надолго. Вот, например, Буба (Вахтанг Кикабидзе. — Ред.) и его Ира. Она была талантливой балериной, выступала в оперном театре. А потом ушла танцевать в «Орэра», чтобы быть рядом с мужем.

Нани Брегвадзе в съемке HELLO!
(Платье, Valentino; брошь, белое золото, черный жемчуг, бриллианты, Mikimoto; кольцо, белое золото, бриллианты, L’Heure du Diamant, Chopard)

А вы знаете, кстати, что многие люди считали Вахтанга Кикабидзе вашим мужем?

Конечно, знаю! Когда Резо (режиссер Резо Гигинеишвили. — Ред.) предложил нам роли в фильме «Любовь с акцентом», я сказала: «Буба, пойдем, хоть золотую свадьбу отпразднуем, чтобы людей не разочаровывать». (Смеется.) Вообще, он мой близкий друг, я его очень люблю.

Когда вы поняли, что пение — ваше призвание и другого не дано?

Довольно поздно. Мне было около 40 лет, когда я начала сольную карьеру как исполнительница романсов. Романс — это душа, эмоции, потерянная любовь. Никогда не получается исполнить одинаково, каждый раз появляются новые грани, новые чувства. Знаете, что удивительно? Только когда мне исполнилось 50, я поняла, о чем пою. До сих пор с трепетом выхожу на сцену. Самое главное для меня — чтобы звучал голос. И пусть я уже некоторые романсы пою не в той тональности, но, если голос «идет», я счастлива.

(Сорочка, COS; брюки, Max Mara; туфли, Christian Louboutin; колье, белое золото, бриллианты, Once Upon a Time, Messika; браслет, белое золото, бриллианты, Classic, Mercury; браслет, белое золото, бриллианты, Sensual Touch, Pasquale Bruni; серьги, белое золото, бриллианты, Constellation, Graff; кольцо, Bvlgari; кольцо, белое золото, бриллианты, Classic, Mercury)

Вам приходилось сталкиваться с конкуренцией и завистью коллег?

Я не могла представить, что мне могут завидовать, потому что никогда не считала себя великой. Очень критично к себе относилась и не позволяла плохо высказываться о других артистах. Когда мне присвоили звание народной артистки СССР, долго не могла привыкнуть, что это я. (Улыбается.) Хотя был один случай. После гастролей в Париже меня вызвали в соответствующие органы на беседу. Я ни черта не поняла из того, что они спрашивали. И тогда мне сказали прямым текстом: «Мы думали, ты там останешься». — «Я? Останусь где-то? Да вы что?!» Сотрудник увидел, что я не обманываю, поэтому вышел за мной и объяснил, что на меня написали анонимку… Я сейчас думаю, что меня не коснулись большие беды потому, что всю свою жизнь я была окружена любовью близких людей. Она, как щит, защищала меня.

«В отношениях с людьми нельзя фальшивить, так же как и на сцене. Даже не знаю, что хуже»

Есть такое мнение, что когда у артиста есть всепоглощающая любовь публики, то все остальное уходит на второй план.

Нет, я на второй план ничего не переношу. У меня все на первом плане: любовь народа, друзей, домочадцев. Нельзя сравнивать. Родные любят тебя всегда, плохая ты или хорошая, а любовь народа надо заслужить. Раз и навсегда не получится, это бесконечный процесс.

Нани Георгиевна, что вас вдохновляет в дне сегодняшнем?

Я живу с надеждой, что у меня что-то еще будет. Представляете? Очень смешно это. Я верю, что должна жить долго. Потому что мне надо еще кое-что построить, пере­ехать… И еще я жду того дня, когда буду в зрительном зале оперного театра слушать мою внучку Наталью. И видеть, как публика принимает ее, и гордиться, что она взяла новую высоту. Клянусь, вчера я си­дела и думала: «Бог, ты мне дал так много любви, меня все носят на руках. Сделай так, чтобы мои девочки, Эка и Наталья, испытали такое же счастье».

Текст: Ирина Болтенкова. Стиль: Алексей Пантыкин. Продюсер: Ольга Закатова. Макияж: Ольга Бровцина/NARS. Прическа: Иван Иванов/творческий партнер L’Oreal Professionnel. Ассистент фотографа: Сергей Чумиков. Благодарим ресторан «Казбек» за помощь в проведении съемки